Гонконг: официальный отчет о самоубийстве китайского диссидента в провинции Хунань не вызвал никакого доверия

Официальный отчет о самоубийстве китайского диссидента, обнаруженного в петле через четыре дня после интервью гонконгской телекомпании Cable TV, не вызвал никакого доверия у гонконгских политиков и общественности.

Пекин без особого успеха приложил большие усилия, чтобы доказать, что истощенный болезнью заключенный, страдавший потерей зрения и слуха, мог повеситься без постороннего участия.

62-летний Ли Ванъян (李旺陽), отсидевший в тюрьме около 21 года, был найден мертвым в палате больницы района Дасян (Daxiang) города Шаоян, расположенного примерно в 1600 км на юг от Пекина. Тело обнаружили его сестра Ли Ванлин и ее муж Чжао Баочжу (Zhao Baozhu), пришедшие утром 6 июня на обычное свидание. Он висел на оконной ручке с бинтами вокруг шеи.

Это произошло через два дня после того, как отмечалась 23-я годовщина расправы на площади Тяньаньмэнь. И через три дня после этой подозрительной смерти, 9 июня, тело Ли Ванъяна было поспешно кремировано, причем семью об этом не уведомили.

До того, как занять пост председателя автономной федерации рабочих Шаояна, которая организовывала забастовки и митинги, Ли Ванъян был рабочим на цементном заводе. В 1989 году он поддержал студенческие демонстрации в Пекине, жестоко подавленные армией. 9 июня 1989 года он был арестован по обвинению в aктивном участии в контрреволюционной группировке” и отсидел 11 лет в тюрьме №6 “Лунси” и тюрьме №1 “Юаньцзянь” провинции Хунань.

Когда Ли Ванъян освободился по медицинским показаниям в июне 2000 года, он страдал серьезной болезнью сердца, гипертиреозом, заболеваниями шейных позвонков. Он почти лишился слуха и зрения на левый глаз.

6 мая 2001 года вслед за 22-дневной голодовкой, которую Ли Ванъян провел в знак протеста против бездействия чиновников, его снова взяли под стражу. 11 июня ему предъявили обвинение в подстрекательстве к свержению государственной власти”. 5 сентября 2001 года он был приговорен судом средней ступени Шаоян к 10-летнему заключению. Его лечение было прекращено, а дом снесен.

После того, как он вернулся в тюрьму, его сестра Ли Ванлин за интервью Voice of America и Radio Free Asia была отправлена в лагерь трудового перевоспитания на три года.

Ли Ванъян снова вышел на свободу 5 мая 2011 года. "Он потерял зрение и слух. Из-за длительных пыток он не мог ходить, страдал от диабета и сердечной недостаточности, и почти все время проводил в постели”, - рассказал NBC News его друг, местный учитель Хуан Лихун (Huang Lihong). Однако за последние 12 месяцев "его здоровье улучшилось и он был полон надежд; он был счастлив, когда мы сказали, что убеждены в том, что движение 1989 года вскоре добьется пересмотра".

В интервью, вышедшем в эфир гонконгского канала i-CABLE 4 июня, когда во всем мире вспоминали о резне на Тяньаньмэнь, Ли Ванъян описал пытки, которым подвергался в заключении. "У них в тюрьме специальные наручники – меньше, чем запястья, - рассказал он. – Они меня постоянно заковывали; это было похоже на то, как будто мне руки сжимали щипцами. Когда они так делали, я едва не лишался сознания и ничего не видел”.

В том двухминутном интервью Ли Ванъян, выглядевший физически истощенным, сказал: "Каждый человек несет свою долю ответственности за судьбу своей страны. Я не боюсь смерти, если это ускорит процесс перехода Китая в состояние многопартийного и демократического общества".

На вопрос о манифестации со свечами, проходящей в гонконгском парке в годовщину трагедии на площади Тяньаньмэнь, он ответил, что "надеется, что мемориальная акция Гонконга распространится на весь Китай".

Вплоть до самой смерти Ли Ванъян оставался несгибаемым диссидентом. "Когда я навестил его 4 июня, все было отлично", - сообщил NBC News его бывший одноклассник Чжу Чэнчжи (Zhu Chengzhi). "Мы разговаривали о разных вещах – например, что иностранные послы покидают Сирию. Он был в хорошем настроении и показался мне более открытым, чем в мае того года, - отметил он. – Как его старый друг, я не верю, что он покончил с собой”.  И за день до смерти, сказал Чжу Чэнчжи, он просил сестру купить ему радиоприемник, чтобы слушать новости. Потом Чжу Чэнчжи был вынужден уехать из города, чтобы избавить 97-летнюю мать от постоянных домогательств.

Около 25 тысяч человек вышли 10 июня на шествие протеста в Гонконге, пройдя от парка Chater Garden в районе Central до представительства центрального правительства в районе Western. Как сообщало гонконгское радио RTHK, демонстранты, одетые в черное, говорили, что не верят в версию самоубийства. 12 июня правозащитная организация Amnesty International, объявившая в свое время Ли Ванъяна узником совести, обратилась к всекитайскому собранию народных представителей с открытым письмом, в котором призвала провести тщательное и независимое расследование обстоятельств его смерти. 14 июня правительство провинции Хунань объявило о начале проверки материалов о смерти Ли Ванъяна с привлечением экспертов из-за пределов провинции.

12 июля появился официальный отчет управления общественной безопасности провинции Хунань, подтвердивший данные предварительного следствия, что Ли Ванъян повесился сам.

В документе, опубликованном агентством Hong Kong China News, говорится, что на задвижке больничного окна были обнаружены отпечатки его пальцев. Вскрытие показало, что ранения на трупе соответствуют самоубийству и не имеется синяков, повреждений органов и других следов борьбы. А люди, зафиксированные камерой наблюдения в холле перед его палатой во время его смерти, были сотрудниками или посетителями, пришедшими к другим пациентам.

Заместитель председателя китайского общества судебной медицины Кун Бинь (Cong Bin), участвовавший в официальной проверке в провинции Хунань, заявил в беседе с двумя корреспондентами гонконгских телеканалов в Пекине, что Ли Ванъян дважды пытался повеситься в тюрьме – первый раз в 2008-м на кусках ткани, и еще раз в 2010-м, воспользовавшись шнурками. Кун Бинь также указал на приведенные в отчете данные, позволяющие предполагать, что Ли Ванъян взобрался на кровать, находящуюся рядом с окном, на котором он висел.

Однако этот отчет противоречит заявлению местных чиновников, сделанному вслед за 25-тысячным протестом в Гонконге, что его смерть стала результатом "несчастного случая". Бинты, из которых Ли Ванъян должен был смастерить петлю, превратились в полосы белой ткани, оторванные от простыни. Местный патолог считает, что повреждение шейных позвонков является “весьма проблематичным” доказательством самоповешения.

Далее, сестра и ее муж говорили, что не давали согласия на кремацию, а потом куда-то исчезли. Агентство Hong Kong China News показало записку, написанную якобы месяц назад, в которой говорится, что они считают дело улаженным и не хотят новых контактов с внешним миром. Активист Тан Цзинлин (Tang Jingling), располагающий письменным обращением Ли Ванлин за юридической консультацией, сомневается в подлинности ее подписи. По его словам, подпись “совершенно отлична по линиям почерка” от того, что он видел ранее, а значит, записка “не была подписана самой Ли Ванлин”.

Лидер Либеральной партии Мириам Лау (Miriam Lau) подчеркнулa, что официальный отчет о самоубийстве не убедил ее, что Ли Ванъян покончил с собой. Она отметила, что на основании того, что известно, нельзя "с полной ответственностью" прийти к выводу, что с ним разделались, то есть практически назвала это убийством. Депутат всекитайского собрания народных представителей от Гонконга призвала материковых чиновников провести дополнительное изучение обстоятельств его кончины.

13 июля два члена Лиги социал-демократов (LSD) передали в канцелярию по письмам и обращениям граждан в Пекине жалобу с требованием провести тщательное расследование смерти диссидента, а также петицию граждан, под которой собрано 4 тысячи подписей.

Как сообщили Как Ло Хом-чау (Lo Hom-chau) и Чань Юй-нам (Chan Yu-nam), петицию у них не приняли, сказав, что они могут идти с этими подписями куда угодно. Несмотря на милицейские хвосты и запрет на общение с прессой, они решили вылететь в провинцию Хунань, чтобы связаться с сестрой покойного Ли Ванлин (Li Wangling) и ее мужем. Их не видели уже несколько недель, а пока они не заявили публично, что удовлетворены исходом дела, сомнения остаются.

Материковые активисты намерены продолжать розыски Ли Ванлин и ее мужа, а также потребовать прекращения преследований адвокатов и друзей диссидента, включая Чжу Чэнчжи, сказал правозащитник Ху Цзя. Между тем председатель Гонконгского альянса в поддержку патриотических демократических движений в Китае Ли Чхек-янь (Lee Cheuk-yan) пригласил австралийского патолога проверить отчет провинциальных чиновников.

В Дхарамсале прошел массовый молебен в память о тибетце, совершившем самосожжение 7 июля

Центральная тибетская администрация (ЦТА) провела 13 июля в Дхарамсале, небольшом городке на севере Индии, мемориальный молебен в память о двух молодых тибетцах, скончавшихся на днях в результате актов самосожжения внутри Тибета. Лишенные иных возможностей проводить мирные манифестации против репрессивной политики Пекина, тибетцы вынуждены прибегать к самоубийственным формам протеста.

Огненный протест в расположенном примерно в 160 км от Лхасы городе Дамшунг (Damshung), где 7 июля поджег себя 22-летний скотовод Цеванг Доржи (Tsewang Dorjee), стал уже 43-м с февраля 2009 года. По сведениям ЦТА, выйдя около 13 часов на главную рыночную площадь, наиболее многолюдное место города, он выкрикивал призывы к возвращению в Тибет Далай-ламы. Прибывшие на место буквально в течение трех минут служащие милиции погасили пламя и повезли его в местную больницу. Отсюда его перевезли в больницу Лхасы, однако врачи не смогли спасти юношу, получившего ожоги 90 % поверхности тела. В деревне Чоде (Chode) у него осталась пожилая мать.

Массовый молебен, организованный департаментом культуры и религии ЦТА, возглавил перерожденный лама Кирти Ринпоче. В главном храме резиденции Далай-ламы Цуглакан собрались члены тибетского парламента в изгнании, рядовые тибетцы и иностранные паломники.

“Мы оплакиваем потерю Цеванга Доржи и 25-летнего Даргъе, который предал себя огню в ходе двойного протестного самосожжения в Лхасе 27 мая, - сказал глава департамента здравоохранения Церинг Вангчук (Tsering Wangchuk). - Молимся за эти ушедшие души и выражаем наши соболезнования членам их семей”.

“Руководителям в Пекине следует понять, что самосожжения не прекратятся, пока Китай не прекратит применять репрессивные меры внутри Тибета”, - подчеркнул Церинг Вангчук, временно исполняющий обязанности главы ЦТА в Дхарамсале, пока калон-трипа Лобсанг Сенге находится в поездке по Ладакху.

Во всем регионе Дамшунг (кит. Дансюн городского округа Лхасы), лежащем на полпути между Нагчу и столицей Тибета, введены усиленные меры безопасности, явно нацеленные на то, чтобы помешать распространению информации о происшедшем. “Там отключены все линии связи. Даже жители близлежащих мест, включая Лхасу, не могут попасть в Дамшунг. Китайские власти арестовали всех, кто стал свидетелем самосожжения Цеванга Доржи, и выпустили приказы, строго запрещающие рассказывать об этом протесте”, сообщается в пресс-релизе ЦТА.

Даргъе (или Тхаргъял), который днем 27 мая вместе с еще одним юношей поджег себя напротив монастыря Джоканг, был с ожогами 60 % поверхности тела помещен в военный госпиталь неподалеку от монастыря Сэра, где и скончался около 18.40 7 июля.



Около 500 тибетцев скандируют перед китайским посольством в Индии лозунги протеста против приказа №5 (2007 год), который требует, чтобы реинкарнации тибетских тулку утверждались органами однопартийного режима. Нью-Дели, 13 июля 2012

Amnesty International проводит акцию срочной помощи в поддержку тайваньского практикующего, задержанного в Китае

Влиятельная правозащитная организация Amnesty International запустила акцию срочной помощи в поддержку тайваньского практикующего ‘Фалуньгун’, задержанного в китайской провинции Цзянси. 18 июня Чжун Тин-пан (鍾鼎邦) был увезен из аэропорта Ганьчжоу – как раз перед тем, как собирался вернуться на Тайвань. Он содержится в неизвестном месте, что повышает риск пыток и жестокого обращения, отмечается на сайте организации.br />
15 июня он приехал в город Юнкан, чтобы навестить живущих здесь родственников. 18 июня родственники привезли его в аэропорт и видели, как он вошел в зону, куда допускаются только пассажиры. Но он так и не прилетел на Тайвань, где живет с женой, сыном и дочерью. Родственники выяснили, что в аэропорту его задержали агенты госбезопасности.

По словам родственников, агенты госбезопасности заявили им, что Чжун Тин-пан привлечен к содействию в “расследовании деятельности ‘Фалуньгун’”. Однако в сообщении агентства Синьхуа говорится, что он взят по подозрению в осуществлении преступных действий, “представляющих угрозу государственной и общественной безопaсности”. Эти предполагаемые преступные деяния включают попытку провести трансляцию материалов ‘Фалуньгун’ по каналу официальной телесети. Далее в заметке указывается, что вечером 18 июня представители властей решили подвергнуть его “обязательному мониторингу” и “поместить под надзор по месту жительства”. Письменного уведомления о его задержании семья не получала.

19 июня, когда родственникам в Юнкане было разрешено увидеться с ним, Чжун Тин-пан находился в отеле, где постоянно дежурили охранники. Но когда родственники попытались получить второе свидание, им сказали, что он отправлен в другую гостиницу, адрес которой дать нельзя. Скорее всего, речь идет об одной из ‘черных тюрем’ - особом изоляторе, где подозреваемый в “подрыве государственной безопасности” содержится без контактов с адвокатом и членами семьи.

Amnesty International просит до 23 августа направлять на имя главы правительства провинции Цзянси письма на английском, китайском или родном языке отправителя, с требованием прояснить выдвинутые против него обвинения, и “выпустить на свободу, если ему не предъявлено обвинение в уголовном правонарушении, признанном на международном уровне”. Китайские власти должны гарантировать, что Чжун Тин-пан, оставаясь под стражей, избавлен от “пыток и других видов жестокого обращения”, и предоставить “доступ к адвокатам, семье и медицинской помощи”, если таковая ему необходима.

Тайваньская секция Amnesty International посвятила срочной акции, нацеленной на спасение практикующего, которого здесь называют Брюс Чжун (鍾鼎邦), специальную пресс-конференцию, которая прошла 13 июля в помещении Законодательного юаня. Генеральный секретарь Amnesty International Taiwan Ян Цун-ли (楊宗澧) подчеркнул: “Это не первый случай, когда Китай занимается делами, нарушающими права человека в отношении тайваньцев. Права человека должны обсуждаться на переговорах между берегами пролива”.

“Это не юридическое, а политическое дело. Это ущемление свободы религии и выражения мнений, - отметила адвокат Тереза Чжу (朱婉琪), занимающаяся защитой прав практикующих. - И если мы промолчим, мы станем пособниками зла”. “Если мы ничего не сделаем, каждый из нас может стать следующим Чжун Тин-паном, когда поедет в Китай”, - добавила она.

Тереза Чжу осудила администрацию президента Ма Ин-цзю (馬英九) за игнорирование темы прав человека в переговорах между берегами. “Мы переживаем мрачные времена в отношении прав человека, поскольку нынешнее правительство не слишком беспокоится о демократии и правах человека”, - считает адвокат. “Наше правительство настолько слабое, что опасается проронить хоть слово по поводу того, что в Китае нарушается свобода религии, которой привыкли располагать в своей стране 23 млн жителей Тайваня”, - продолжила она.

Тереза Чжу напомнила, что она и семья Чжун на Тайване пытались добиться помощи от министерства юстиции и совета по делам материка, но “они заявили, что в соответствии с двусторонним соглашением о борьбе с преступностью могут контактировать только с милицией. Раз Чжун Тин-пан в руках ведомства госбезопасности, то они ничего не могут сделать по этому поводу”.

Брат практикующего Чжун Гуан-цзен(Chung Kuang-jen), в центре, обращается к участникам пресс-конференции и общественности с призывом помочь найти Брюса Чжун, задержанного в Китае агентами госбезопасности. Тайбэй, 13 июля 2012 (Photo: George Tsorng, Taipei Times)